Статья о Николае Гусеве в газете "Аргументы и факты" (№26, 29.06.2011 г.)
В поисках летчика Гусева.
Их осталось немного. И вспоминать о них принято дважды в год: 9 мая, в день Победы, да 3 июля, в день освобождения Беларуси. А в другие дни тихо и незаметно они уходят. Навсегда. Унося с собой нашу память. Ту, что не вошла в учебники по истории и уже не войдет. Потому что скоро рассказать, какая она - война глазами очевидца, - будет просто некому. Спешите услышать, ведь у ваших детей такой возможности может уже не быть
…Его не стало холодной январской ночью в 1996. Этому предшествовало два года тяжелой болезни, приковавшей его к постели. Все невзгоды этот человек переносил мужественно и гордо, и лишь в минуты забытья, которые в последние месяцы жизни наступали все чаще, он мучительно стонал и вдруг начинал метаться на простынях, надрывно крича: «Слева заходи! Бей!».
А потом он умер. Я, двенадцатилетняя девчонка, плакала по-детски безутешно, не подозревая, что главные слезы еще впереди. Слезы стыда и горечи от осознания того, что об этом близком и родном человеке не узнала, быть может, самого главного…
Дед редко без особой на то необходимости говорил о войне. Даже со своей женой, любимой до самозабвения, поделился лишь несколькими обрывками воспоминаний. Правда, остались еще награды, множество документов, фотографии. Со всем этим я провозилась целую ночь, чтобы собрать по кусочкам жизнь военного летчика, дважды горевшего в самолетах и прошедшего всю войну, Гусева Николая Яковлевича.
Он родился 24 декабря 1920 года на Брянщине, в деревне Зерновка. В 1935 поступил в Брянское педучилище, а в 1938 – уже работал учителем начальных классов. Правда, преподавать щекастым малышам историю довелось недолго. В том же 1938 году Николай Гусев уже поступает в Мелитопольское авиаучилище.
" Это был Ворошиловский набор, - рассказывает о том времени моя бабушка, Гусева Тамара Константиновна, прожившая с дедом в счастливом браке полсотни лет, - для поступления ему не хватало трех сантиметров роста. Но его все же приняли. А после окончания сразу отправили на фронт".
20 лет – это много или мало? Именно в этом возрасте летчик Николай Гусев под Бердичевом впервые вылетел на боевое задание. Совсем юного Николая сразу назначили штурманом звена (звено – боевая единица из трех самолетов), рассудив, вероятно, что недостаток опыта компенсирует образование. Начало войны – это время, когда русские самолеты погибали сотнями. Летчиков обучали буквально за пару занятий – и в бой. Надо ли говорить, что пилоты зачастую не возвращались уже с первого задания. Николай Гусев тоже продержался недолго, попал в госпиталь. «Тяжело ранен 30.06.41», - сухо сообщает справка.
Но как ранен? Почему? Неожиданно выручает пожелтевшая газетная заметка (имя журналиста отрезано, но все равно, спасибо тебе, коллега!) Оказывается, в тот день Николай Гусев на скоростном бомбардировщике бомбил дорогу под Ровно, по которой шли танки Гудериана. Неожиданно в небе появились «мессершмитты», один из них увязался за бомбардировщиком. Вскоре боевые патроны закончились, и экипаж принялся палить из ракетницы (яркие вспышки от такой стрельбы не могут причинить серьезного вреда и служат для подачи сигнала). На несколько мгновений фашисты были сбиты с толку, но затем поняли, в чем дело. Уже через секунды вражеский самолет зашел в хвост бомбардировщика.
От первой же очереди загорелся мотор, затем пули защелкали по кабине. Николай видел, как на щитке разлетелись приборы, потом руку обожгла острая боль, побежала алая струйка.
… Дальше случилось чудо. Как в песне «на честном слове и на одном крыле» экипаж изрешеченного бомбардировщика все же дотянул до своих. Комиссар полка долго не мог поверить, что такое вообще возможно – он насчитал в крылатой машине 123 пробоины.
За этот полет Николай Гусев был награжден орденом Красной звезды. После госпиталя он несколько месяцев перегонял бомбардировщики в Иран и в Ирак. А затем – снова на фронт.
Уже в мирное время в черновике своего выступления перед детьми, посвященного 20-летию победы над Германией, он напишет: «Ожесточенные бои вели за Львов, Киев. Обороняли, а затем громили немцев под Москвой, участвовали в битве под Курском, освобождали Украину. Сражались за освобождение Бухареста, Софии, Белграда, Будапешта, Вены».
Таких уроков мужества он проведет десятки, но на каждом будет говорить о себе кратко, опуская подробности, словно не желая выпячивать собственные заслуги. И только в одном из докладов, посвященном освобождению Будапешта, он вдруг переступит «официальную» черту: «Удар немцев был ошеломляющий и неожиданный. Завязалось ожесточенное неравное сражение. Это был настоящий ад. Восемь раз город переходил из рук в руки. Шли ожесточенные воздушные бои, по пять раз в день делали боевые вылеты. Здесь вновь, как под Москвой и Сталинградом прозвучал боевой клич: «Ни шагу назад! Стоять насмерть!» И мы стояли».
В 1946 году по состоянию здоровья военного летчика Гусева отстранили от полетов и перевели на место помощника начальника отдела снабжения. Это был жестокий удар. Работать в авиации и не подниматься в небо он просто не мог. И тогда старший лейтенант Гусев подал прошение об отставке. Но его не отпустили.
"Я хорошо помню это время, - говорит бабушка, - когда ему не дали отставку, он поехал ее добиваться к самому Толбухину. Маршала он подкараулил и лично изложил свою просьбу, и вот тогда его отпустили".
Куда уходят военные летчики после войны? Наверное, у каждого свой путь. Николай Гусев ушел в школу.
В 1946 году бывший офицер был назначен директором в семилетнюю школу в деревне Малютичи. Затем занимал директорское кресло в школах Кольчич, Кайшовки, Полонки, Скоринок. Дважды был заведующим районным отделом народного образования (в Кореличском и в Бытеньском районах). Вел уроки истории и географии. Заочно закончил Барановичский Государственный учительский институт и Смоленский педагогический институт им. К. Маркса. А в средней школе города Новолукомля (Витебская область), которой Николай Гусев отдал последние 15 лет своего трудового пути, едва не приключилась беда.
" Мальчишки на урок принесли гранату и играли, пока он не увидел - повествует об этом случае бабушка. - И вот он, директор школы, взял эту гранату и понес. Никому не разрешил помогать себе, лишь на некотором расстоянии пошли военрук и физрук. На пустыре они вырыли глубокую яму и уничтожили боеприпас".
Кто знает, чем обернулись бы невинные детские игры, не подоспей вовремя директор школы. Впрочем, случай этот для него, наверное, был не таким уж выдающимся. Из внушительной горки юбилейных медалей и орденов, высыпанной на диване, проглядывают пять боевых наград, среди которых орден «Красной звезды», медали «За отвагу», «За победу», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены». Просто так подобные знаки отличия не давали. А вот как именно получена каждая из этих наград, остается догадываться…
Впрочем, тоненькая ниточка надежды еще есть: в каждом удостоверении к награде значится имя человека, выдавшего ее. Быть может, если эти люди еще живы, и если их найти, они смогут что-то рассказать? И словно подтверждение этой мысли – пара строк из дневниковой записи старшего лейтенанта Гусева, сделанной в сентябре 1945 года: «… Надежда – это солнце, перед которым бежит отчаяние, как ночная тень убегает перед пробуждением дня».
Светлым ты был человеком, военный летчик Николай Гусев. Жаль только, что знаю о тебе так мало, но я непременно постараюсь узнать больше… Екатерина Гусева
Выжил / пропал без вести / погиб:
выжил
Близкий:
да
Дата и время создания карточки:
2011-06-29 04:02:57
Дата и время последнего изменения:
2011-07-05 22:45:57
При использовании материалов сайта ссылка на www.pobeda1945.su обязательна.
